Ответ:
ЛЕСНОЙ ХОЗЯИН
То было в солнечный день, а то расскажу, как было в лесу перед самым
дождем. Наступила такая тишина, было такое напряжение в ожидании первых
капель, что, казалось, каждый листик, каждая хвоинка силилась быть первой и
поймать первую каплю дождя. И так стало в лесу, будто каждая мельчайшая
сущность получила свое собственное, отдельное выражение.
Так вхожу я к ним в это время, и мне кажется: они все, как люди,
повернулись ко мне лицами и по глупости своей у меня, как у бога, просят
дождя.
- А ну-ка, старик, - приказал я дождю, - будет тебе всех нас томить,
ехать, так ехать, начинай!
Но дождик в этот раз меня не послушался, и я вспомнил о своей новой
соломенной шляпе: пойдет дождь - и шляпа моя пропала. Но тут, думая о шляпе,
увидел я необыкновенную елку. Росла она, конечно, в тени, и оттого сучья у
нее когда-то были опущены вниз. Теперь же, после выборочной рубки, она
очутилась на свету, и каждый сук ее стал расти кверху. Наверно, и нижние
суки со временем поднялись бы, но ветки эти, соприкоснувшись с землей,
выпустили корешки и прицепились... Так под елкой с поднятыми вверх сучьями
внизу получился хороший шалашик. Нарубив лапнику, я уплотнил его, сделал
вход, устелил внизу сиденье. И только уселся, чтобы начать новую беседу с
дождем, как вижу, против меня совсем близко пылает большое дерево. Быстро
схватил я с шалашика лапник, собрал его в веник и, стегая по горящему месту,
мало-помалу пожар затушил раньше, чем пламя пережгло кору дерева кругом и
тем сделало бы невозможным движение сока.
Вокруг дерева место не было обожжено костром, коров тут не пасли, и не
могло быть подпасков, на которых все валят вину за пожары. Вспомнив свои
детские разбойничьи годы, я сообразил, что смолу на дереве поджег скорей
всего какой-нибудь мальчишка из озорства, из любопытства поглядеть, как
будет гореть смола. Спустившись в свои детские годы, я представил себе, до
чего же это приятно взять чиркнуть спичкой и поджечь дерево.
Мне стало ясно, что вредитель, когда загорелась смола, вдруг увидел
меня и скрылся тут же где-нибудь в ближайших кустах. Тогда, сделав вид,
будто я продолжаю свой путь, посвистывая, удалился я с места пожара и,
сделав несколько десятков шагов вдоль просеки, прыгнул в кусты и возвратился
на старое место и тоже затаился.
Недолго пришлось мне ждать разбойника. Из куста вышел белокурый мальчик
лет семи-восьми, с рыжеватым солнечным запеком, смелыми, открытыми глазами,
полуголый и с отличным сложением. Он враждебно поглядел в сторону просеки,
куда я ушел, поднял еловую шишку и, желая пустить ее в меня, так
размахнулся, что перевернулся даже вокруг себя. Это его не смутило;
напротив, он, как настоящий хозяин лесов, заложил обе руки в карманы, стал
разглядывать место пожара и сказал:
- Выходи, Зина, он ушел!
Вышла девочка, чуть постарше, чуть повыше и с большой корзиной в руке.
- Зина, - сказал мальчик, - знаешь что?
Зина глянула на него большими спокойными глазами и ответила просто:
- Нет, Вася, не знаю.
- Где тебе! - вымолвил хозяин лесов. - Я хочу сказать тебе: не приди
тот человек, не погаси он пожар, то, пожалуй, от этого дерева сгорел бы весь
лес. Вот бы мы тогда поглядели!
- Дурак ты! - сказала Зина.
- Правда, Зина, - сказал я, - вздумал чем хвастаться, настоящий дурак!
И как только я сказал эти слова, задорный хозяин лесов вдруг, как
говорят, \"улепетнул\".
А Зина, видимо, и не думала отвечать за разбойника, она спокойно
глядела на меня, только бровки ее поднимались чуть-чуть удивленно.
При виде такой разумной девочки мне захотелось обратить всю эту историю
в шутку, расположить ее к себе и потом вместе обработать хозяина лесов. Как
раз в это время напряжение всех живых существ, ожидающих дождя, дошло до
крайности.
- Зина, - сказал я, - смотри, как все листки, все травинки ждут дождя.
Вон заячья капуста даже на пень забралась, чтобы захватить первые капли.
Девочке моя шутка понравилась, она милостиво мне улыбнулась.
- Ну, старик, - сказал я дождю, - будет тебе всех нас томить, начинай,
поехали!
И в этот раз дождик послушался, пошел. А девочка серьезно, вдумчиво
сосредоточилась на мне и губки поджала, как будто хотела сказать: \"Шутки
шутками, а все-таки дождик пошел\".
- Зина, - сказал я поспешно, - скажи, что у тебя в этой большой
корзине?
Она показала: там было два белых гриба. Мы уложили в корзину мою новую
шляпу, закрыли папоротником и направились от дождя в мой шалаш. Наломав еще
лапнику, мы укрыли его хорошо и залезли.
- Вася, - крикнула девочка. - Будет дурить, выходи!
И хозяин лесов, подгоняемый проливным дождем, не замедлил явиться.
Как только мальчик уселся рядом с нами и захотел что-то сказать, я
поднял вверх указательный палец и приказал хозяину:
- Ни гу-гу!
И все мы трое замерли.
Невозможно передать прелести пребывания в лесу под елкой во время
теплого летнего дождя. Хохлатый рябчик, гонимый дождем, ворвался в середину
нашей густой елки и уселся над самым шалашом. Совсем на виду под веточкой
устроился зяблик. Ежик пришел. Проковылял мимо заяц. И долго дождик шептал и
шептал что-то нашей елке. И мы долго сидели, и все было так, будто настоящий
хозяин лесов каждому из нас отдельно шептал, шептал, шептал...